Апрель 2020

На этой неделе в сети появились два его фильма из цикла "Дау". Они снимались в течение нескольких лет в Харькове и имеют жестокие сцены насилия, в частности над младенцами из харьковского приюта. В Бабьем Яру Хржановский планирует продолжить свои жестокие эксперименты и превращать посетителей в "палачей" или "жертв". 

Верно – ни одно событие не схоже и никогда не будет схоже с Катастрофой. Тем не менее, нельзя избежать сравнения того, как вели себя руководители ультраортодоксального общества тогда и сейчас – особенно, в дни подобных экзаменов.

Найголовніша проблема – зміна керівництва, яку ніхто не пояснив. Це сталося в листопаді, і це потребує пояснень, яких я не бачив. Це хвилює, адже це не приватний бізнес, де можна просто всіх звільнити. Такі організації працюють не так. Світ меморіальних музеїв Голокосту маленький, і кількість людей, які можуть і хочуть працювати в цьому, дуже обмежена. Тому довіра дуже важлива. А те, що відбулось, – це підрив довіри, без жодних пояснень. І це дуже непокоїть.

Иосиф Зисельс в доступной форме рассказывает о своих исследованиях во время хода пандемии COVID-19, приводит математические примеры и собственные прогнозы хода эпидемического процесса с точки зрения математики.

2 квітня 2020 року о 13:30 історик, громадський діяч, політолог і шеф-редактор російськомовного аналітичного інтернет-видання «Євреї Євразії» В’ячеслав Ліхачов виступив перед студентами-журналістами першого курсу Таврійського національного університету імені В. І. Вернадського з онлайн лекцією на тему «Що таке правозахисний моніторинг і навіщо він потрібен журналісту». 

Каждый год один из сидящих за трапезой детей задает традиционные четыре вопроса, начинающиеся словами «Ма ништана?» — «Чем отличается эта ночь от других ночей?». В нынешнем году разница будет еще ощутимее. В условиях эпидемии и всеобщего карантина мы не сможем физически собраться за одним столом, зато получим возможность прочувствовать ценность свободы, о которой порой забываем в потоке высокопарных слов. 

"Заболевшие" мыши продолжали общаться со здоровыми собратьями и клянчить у них еду, но уделяли меньше внимания уходу за собой, и при этом не требовали, чтобы здоровые особи уделяли им внимание. То есть имела место попытка социального дистанцирования.