Михаэль Дорфман: Чувства и чувствительность еврейских музеев

Музей истории польских евреев. Проект

Выходя с симпозиума «Еврейские музеи в 21 веке» в Центре еврейской истории в Нью-Йорке, я собирался назвать свои заметки «Война и мир еврейских музеев». Там разгорелась нешуточная битва за то, как и о чем надо говорить. Было там много о мире: и о мире между разными евреями и их нарративами, и о меняющемся мире, в котором мы живем. Всё изменила моя молодая попутчица Джоан, сотрудница одного американского музейного агентства. Она знала, что ее бабушки и дедушки приехали из Одессы (хотя все корабли тогда выходили из Одессы), знала, что их фамилия Москович, не от Москвы, а от имени Моше, но не более того. Мы делились впечатлениями:

– Идей и мнений здесь значительно больше, чем могут вместить музеи, – говорила Джоан. – Однако польские евреи, это не то, что русские; американские – не то, что израильские…

–  Как же быть мне, польскому русскоязычному израильтянину, живущему в Америке в совсем не русской среде?

– Наверное, вы лучше подготовлены, чтобы ответить на свой вопрос? — вежливо ответила Джоан.

Я подумал, что всё наоборот, и мне не чужды предубеждения всех этих разных евреев вместе. Каждый вопрос, поднятый на семинаре, предполагал не один, а целый спектр ответов, настоящее многоголосие в бахтинском смысле. Чувств и чувствительностей, гордости и предубеждений там было столько, что я решил позаимствовать название не у Толстого, а у Джейн Остин.

* * *

Симпозиум приурочили к выходу в свет номера журнала East European Jewish Affairs (EEJA), посвященного еврейским музеям на постсоветском пространстве. Журнал вышел под редакцией профессора иудаики и изучения Ближнего Востока Ольги Гершензон и легендарной Барбары Киршенблат-Гимблетт, возглавившей проект создания новаторского Музея истории польских евреев в Варшаве.

– Мы не гараж и не синагога, а специально созданный музей на давно и специально отведенном месте, рядом со знаменитым мемориалом бойцам Варшавского гетто. – отметила Барбара.

Гараж – это намек на Московский центр толерантности и еврейский музей, открытый в конструктивистском здании автобусного гаража, переданного после краха СССР любавичским хасидам. Синагога – тоже намек, на то, что еврейские музеи обычно открываются в зданиях синагог. Как обычно у нас, есть и другое мнение — сделать еврейский музей немножко больше синагогой.

– Слишком большое внимание в еврейских музеях уделяется светским аспектам еврейской жизни – говорил представитель Йешива Юниверсити. – А ведь именно религия определяла жизнь евреев до самого периода модерна….

Вопрос, для кого еврейские музеи – для евреев или для всех, тоже предполагает целый спектр непростых ответов.

– Мы не музей истории евреев в Польше,– сказала Барбара. –  «Музей Полин» — это музей истории польских евреев, которые были, несомненно, частью польской нации. За тысячу лет они создали уникальную цивилизацию, и внесли огромный вклад в польскую жизнь, культуру, экономику и политику… Мешать в кучу цивилизацию и историю польских евреев с Холокостом, Израилем и эмиграцией – получается мишмаш (каша). Мы решили пока обойтись без этого. Задача была – показать достижения и вклад евреев. Это было непросто. Что вы стали бы делать, если единственные материальные объекты первых 500 лет истории польских евреев – это монеты, которые они чеканили для короля и магнатов, и мацевес надгробия?

Интересно, что в музее не представлены привычные три кита, на которых стоит современная еврейская деятельность –  антисемитизм, Холокост и «светлое настоящее» евреев в иммиграции, в Америке или Израиле. Типичный пример — экспозиция Музея еврейского наследия в Манхэттене, где первый этаж посвящен темному прошлому в Европе, второй – ужасу Холокоста, а на третьем – триумфу евреев в США и Израиле. И там ни слова о Европе и других странах. По словам кураторов, все это устарело и надо менять. Новое мультикультурное поколение американских евреев больше не испытывает ностальгии и триумфа своих дедов.

Про Израиль на симпозиуме почти не говорили, а слова сионизм я не слышал ни разу. Зато про Америку было сказано много. В американских музеях накоплены богатейшие коллекции со всего мира. С концепциями – куда хуже. Многочисленные американские еврейские музеи фокусируют внимание на Холокосте, от которого, как отмечает еврейский историк Норман Кантор, американские евреи сильно выиграли. Еще вовсю празднуют американский национализм. Самого слова «национализм» американцы, особенно еврейские, крепко не любят, и его в обороте нет, а свой национализм в чрезвычайно положительном смысле американцы зовут исключительностью, экцепшионализмом. Немного не в том смысле, как еврейская избранность, но похоже.

– Что мы видим в еврейских музеях – вопрошал аудиторию обозреватель культурной жизни Wall Street Journal Эдвард Ротстейн. – В одном музее, в холле стоит огромная менора, где каждую свечку поддерживала маленькая иконная Статуя Свободы (смех в зале)… Триумф американского еврейства, достигнутый в последние 30 лет, предлагается в качестве нарратива всей еврейской истории. В другом – при входе написано «Каждый глоток воздуха в Америке – это глоток свободы…» И подписано — Авраам Каган…»

Патетическая цитата проницательного социального критика была написана во времена разгула антисемитизма и откровенного фашизма в Америке, во время Великой Депрессии и ужасающей эксплуатации еврейских рабочих масс, после знаменитых высылок политических диссидентов, известных в истории под названием «Рейдов Палмера» (среди которых были друзья и сотрудники Кагана). Интересно, что написано это было как раз в то время, когда на другом конце Земли, другой еврей, в разгар Большого Террора написал музыку к словам «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек».

– Я бывал в музеях, подчеркивающих разную идентификацию, скажем, в музее рабства или арабско-американском музее, – рассказывал Ротстейн. – Я очень тронут их экспозицией, их нарративом. Но нигде нет такого триумфализма, такого отрицания страны своего происхождения.

Как заметил автор замечательного «Еврейского столетия» Юрий Слезкин, трудно быть евреем в век, когда все стали евреями. Трудности еврейских музеев общие для музеев различных идентичностей. Пышный и хорошо финансируемый Национальный музей американских индейцев давно уже завоевал сомнительную славу худшего музея Америки. Есть в Америке Нордический музей, где доказывается, что волны различных скандинавов, прибывшие в США, на самом деле – нордический народ, несмотря на то, что они веками враждовали друг с другом (шведы и финны – это лишь самый известный пример).

Еврейская эмансипация и еврейский успех давно стали моделью для всех политик идентификации в Америке. По примеру Американского музея Холокоста, готовится открытие афро-американского музея, призванного рассказать историю с точки зрения идентичности черных американцев. В воздухе носится идея азиатско-американского музея, хотя еще непонятно, на основе чего такие разные (и не испытывающие особой симпатии друг к другу) общины, как китайцы и вьетнамцы, корейцы и японцы, будут создавать свой общий музей. В планах также музей женской истории и музеи других идентичностей.

Что касается Холокоста в Америке, то он больше не принадлежит евреям. Холокост не происходил в Америке, но стал частью официальной американской идеологии, потому, что без него американцы мало чем отличаются от немцев. И эта уверенность позволяет не игнорировать, что немцы и японцы в большинстве своем живут лучше своих победителей, не только русских, но и американцев с британцами. Нарратив Холокоста поддерживает веру американцев в свою роль хороших парней, всемирных шерифов, которые несут на своих плечах бремя защиты мира, свободы и прав человека во всем мире.

Об универсализации Холокоста на симпозиуме сокрушались не раз. Вспомнили еще универсализацию Анны Франк, в которой обвиняли ее отца Отто и издателей ее дневников. Это, и многое другое повлияло на решение «Музея Полин» не делать Холокост центром экспозиции, и вызвало в свое время бурю критики, не утихающей до сего дня.

– Никто не предвидел приближения Холокоста, никто не мог его себе представить, – говорила руководительница варшавского музея.  – Потому показывать всю тысячелетнюю историю польского еврейства с перспективы Холокоста было бы  искажением истории.

Источник: http://relevantinfo.co.il